Chapter Text
Вокс — ходячая катастрофа.
Это не отменяет его профессионализма, конечно. Он вернулся, он полон идей, мотивации и амбиций. Лучше отойти в сторону, иначе он может случайно переехать тебя своим эго.
Его внутренняя гармония не мешает ему вспыхивать как спичка, орать на подчиненных и убивать молнией неугодных. Поддержка грешников окрыляет его, и хорошо, что сейчас он настроен на созидание, а не на войну.
— Вы тут все охуели или что?! — Он с ноги открывает дверь студии. Обычно он не орет сразу, наоборот делает вид, что все нормально, и только потом бросается на причастных, но сейчас ситуация патовая. — Вы вообще видели, что снимаете?! Кто так строит кадр?!
— Я… — испуганно шепчет грешник, напоминающий шар на ножках. Иногда лучше признаться сразу и получить молнией в темечко один раз, чем ждать пока Вокс обесточит всю студию, обрекая работников бороться с последствиями в рекордные сроки, ведь шоу должно продолжаться.
— Ты вообще в камеру смотрел?! — Всплескивает руками Вокс.
— Сэр, простите… — лепечет грешник, и остальные работники бочком отходят от него, чтобы не попасть под горячую руку.
— Может у тебя глаза на заднице?! — Распаляется еще больше Вокс.
— Ну да… — еле слышно шепчет грешник, сжимаясь вдвое.
— Что?.. — Вокс как будто спотыкается на месте и уже внимательно оглядывает шар. Нагибается и видит, что глаза точно там, где он и предположил. — Мда. Свободен, — он поддергивает пиджак, скрывая секундное замешательство. — Итан, я уже понял, что у него глаза на заднице, но ты-то куда смотрел?! Найди парню другую должность!
Из всего его штата только два грешника могут не бояться смерти — Кэти и Итан. Оба с ним почти с самого начала, оба знают свое место, оба умеют предугадывать настроение начальства. И даже если не совсем получилось, то Вокс поорет и перестанет, потому что понимает, что найти и воспитать таких же покладистых и расторопных он не сможет.
— Простите, босс, ошибочка вышла… — Итан выступает вперед, чтобы загасить начальственный гнев как можно скорее. Вокс хватает его за отвороты пиджака и тянет к своему лицу.
— А ты вообще расслабился, я смотрю, — шипит он. — Что с эфирной сеткой?! Завтра канун Рождества, какого хрена у вас там стоит криминальная хроника и хоррор-марафон?
— Ну так… Мы же игнорируем праздники?.. — Прошептал тот.
— Схуяли? Рождество — время, когда все собираются перед телевизором. Будь добр убрать всю ту хуйню, что ты поставил на завтра и послезавтра и поставить теплую, ламповую рождественскую программу! С рождественскими, мать их, джинглами и передачами!
— Но вы же сами… — начал было Итан и тут же захлопнул рот, увидев взгляд Вокса. — Все исправлю… — прошептал он.
— И немедленно, — Вокс наконец отпустил его и повернулся к Кэти.
Та немедленно затушила сигарету о противогаз Тома и поправила декольте, стараясь выглядеть сексуальнее.
— А ты, Кэти, — разозлено прошипел Вокс. — Слишком много импровизируешь невпопад. Телесуфлер на кой хрен придуман? За языком следи!
— Ох, босс, вы такой сексуальный, когда злитесь, — захлопала ресницами она. — Не хотите посмотреть на мой язык в деле?
Тот скривился:
— Будь добра исправиться или я заменю тебя на более молодую и покладистую, — он снова поворачивается ко всем присутствующим. — Двадцать минут на исправление косяков. Не справитесь — всех уволю без выходного пособия. У Вала будете корячиться следующие полгода! — Молния с его экрана опасно щелкает, заставив всех сделать шаг назад.
Он все еще трещал молниями, когда дверь за его спиной слишком громко хлопнула. Он обернулся, чтобы посмотреть на того самоубийцу, который решил вмешаться в его показательную порку.
На пороге стоял Валентино, и у него было очень опасное выражение лица. Вокс тут же переключился.
— Вал, — приветливо улыбнулся он. — Ты почему здесь?
Вал в три больших шага сократил расстояние между ними и схватил Вокса за грудки.
— Ничего не хочешь мне рассказать, Вокси? — прошипел он и никогда прежде эта ласковая кличка не звучала так уничижающе.
— Что, например? — удивился Вокс, потому что вроде бы он ничего такого не делал.
Вал сунул ему в лицо экран своего телефона, на котором огромными буквами сиял заголовок «Вокс на рождественском интервью у радио-демона! Примирение века?!».
Вокс скептично приподнял бровь:
— Ну да, завтра я выступаю на радио, в чем проблема?
— В эфире радио-демона в прайм-тайм кануна Рождества? — Прошипел Вал. — И ты ничего мне не сказал!
— Ну если тебе интересно знать мое ежедневное расписание, я могу озвучивать его каждое утро, — огрызнулся Вокс. Он услышал шепотки за спиной и, вспомнив, что они все еще стояли в студии, аккуратно подцепил Вала за рукав и потянул его на выход. — Давай не здесь, я сейчас все объясню.
— Что ты мне объяснишь?! — Вал выдернул руку и оттолкнул Вокса. — Что как только ты освободился, ты снова начал бегать за этим оленем?! Это я и так вижу, не слепой!
— Не злись, малыш, — как можно ласковее начал Вокс, все еще надеясь загасить скандал или хотя бы перенести его с глаз своих подчиненных. — Это просто бизнес. Я помогаю ему поднять радиостанцию и увеличиваю собственный рейтинг.
Вал резко наклонился к его лицу и прошипел:
— Радуйся, что я не могу залепить тебе пощечину. Я против этого интервью. Звони этому придурку и отменяй все.
И он вылетел из студии раньше, чем Вокс успел хоть что-то ответить. Он стоял как громом пораженный и смотрел на дверь. Наконец очнувшись, он обернулся на притихших подчиненных и тихо, но четко сказал:
— У вас осталось десять минут на исправление косяков. Чего встали?! Работаем!
И он исчез яркой вспышкой из студии.
***
Отношения с Валом — американские горки, особенно после возвращения из лимба. Вокс — профессиональный газлайтер. На все переживания своего любовника он говорит «ты не так все понял», «ты устал», «ты преувеличиваешь». Он никогда не начинает ссору первым, пытаясь загасить Валентино и заставить его сомневаться в своем недовольстве.
Валентино в свою очередь терпелив и влюблен. Он молчит и соглашается, но и у него есть предел. Иногда он взрывается, кричит, кидает предметы в стены. Вокс в ответ обвиняет Вала в истеричном характере, и они дуются друг на друга пару дней. Потом Воксу становится стыдно (но это не точно) и он идет мириться. Дарит бриллианты, автомобили, шмотки и острова, получает примирительный секс и они снова живут душа в душу. Обычные токсичные отношения давно женатой пары.
По крайней мере так было до падения Вокса.
Между падением и лимбом они почти и не ссорились. Вокс разбирался в себе и, поняв, что не может нормально функционировать без Валентино под боком, сделал свой красивый жест с договором. Жалел ли он об этой идее? Официально нет, но для себя да. Особенно когда обнаружил, что у него чуть член не отсох после случайного сна с Аластором в главной роли. И ведь это был даже не «мокрый» сон.
Тем не менее Вокс не лез на рожон, сам ласкался к Валу и был идеальным любовником.
А потом случился Аластор, аннулирование договора и попадание в лимб, после которого Вокс и Ал вернулись… Ну в почти нормальных отношениях. И каждый подозрительный взгляд или комментарий Вокса начали встречать взрыв со стороны Валентино.
— Ну какого хрена-то? — Жаловался Вокс, сидя в комнате Вельвет, пока та сосредоточенно готовила очередное зелье. — Что я в этот раз сделал не так, Вел?
Та молча закатила глаза. Ей требовалась вся концентрация, чтобы не запороть свое творение, и нытье Вокса не способствовало этому.
— Ты пятьдесят лет его трахаешь и одновременно пиздишь про Аластора, — раздраженно сказала она. — Потом делаешь красивый жест, все хорошо и снова Аластор. Конечно, Вал чувствует себя неуверенно.
— Ну а что я должен был сделать? Ждать, пока Ал придет за нами? — Взвился Вокс. — Да я ради вас чуть не сдох, а мне опять предъявляют!
— Ви, не бесись. Я просто пояснила как это выглядит со стороны Вала, — кажется, зелье придется переделывать. — Прикинь, Энджел бы вернулся с небес, и Вал начал бы снова снимать его в своем порно? Та же хрень.
— Да я даже не общаюсь с Алом!
— Ты неделю трындел о том, что продал ему его старую радиостанцию, — парировала Вел.
— Я просто рад, что Ал вернулся к делу, которое любит.
— А затем ты три дня ржал над тем, что он звонит тебе из телефонных будок, когда хочет поговорить.
— Ну серьезно, Вел, кто в наше время пользуется телефонными будками? — Захихикал Вокс.
— А теперь ты говоришь, что будешь участвовать в интервью на его радиостанции, — закончила свою мысль Вел. — Улавливаешь?..
— Неа. Что такого-то? Это просто интервью для привлечения публики.
Она закатывает глаза. Неужели это настолько сложно?..
— Как только ты освободился от контракта, мы постоянно слышим твои комментарии про радио-демона. Это меня-то уже заебало, а Вала и подавно.
Она внимательно смотрит на цвет зелья и решает, что все не так уж плохо, после чего накрывает котел крышкой и поворачивается к Воксу.
— Ви, серьезно. Тебе надо фильтровать то, что ты говоришь. И делаешь.
Она видит, как он медленно надувает свои пиксельные щеки и смотрит на нее так, будто это она корень его проблем. Говорят, что первые сорок лет жизни мальчика самые тяжелые, но некоторые просто не вырастают никогда. Несмотря на то, что она самая младшая в этом тандеме, она чувствует себя то ли старшей сестрой, то ли матерью.
— Вообще-то я собираюсь сделать ему романтическое признание в любви, — ворчит Вокс. — А он опять истерит.
— Не прошло и пятидесяти лет, — взмахивает руками Вел. У нее начинает болеть голова от этого разговора. — И что ты хочешь устроить?
— Ну смотри, — обрадовался Вокс. — Мы танцуем с ним на крыше нашей башни, я подвожу его к краю. Внизу огни города, ветер развевает нашу одежду. Я подхожу со спины, беру его за руки и развожу их в стороны. И мы летим… — Он мечтательно улыбается. — Он дрожит от возбуждения в моих руках, и я говорю ему: «Вал…»
— «…кажется, я забыл взять табуретку», — перебивает его Вел. Вокс растерянно смотрит на нее.
— Чего?..
— Твоя Роза на метр выше тебя, Джек, — огрызается Вельвет. — И это ужасно клишированно.
— Серьезно? — расстраивается он. — Это я сам придумал.
— Нет, — качает головой Вельвет. — Это сцена из Титаника с поправкой на башню. И пожалуйста, если остановишься на этом варианте, то выбери другое здание. Нас ты уже один раз чуть не утопил.
Вокс стрекочет молниями.
— Ну и ладно! — зло бросает он и позорно ретируется в ближайшую розетку.
Вельвет раздраженно выдыхает и быстро набирает сообщение Мелиссе: «принеси что-нибудь от головы». Затем, немного подумав, добавляет: «можно топор».
***
— Никогда не делали, не надо было и начинать… — расстроенно бормочет Чарли, доставая из духовки то, что должно было стать рождественским печеньем.
Тесто расползлось, потеряв форму человечков, корочка подгорела, но с края было видно, что внутри не пропеклось.
— Ну… — попробовала подобрать слова Вагги так, чтоб не обидеть свою пару. — В крайнем случае мы все еще можем заказать доставку.
— Но идея была в том, чтобы сделать угощение от всей души, — вздохнула та, осторожно цепляя особо уродливую печеньку кончиками пальцев. — Но может оно вкусное…
— Чарли, перестань… — Попробовала было остановить ее Вагги, но та уже разломила свое творение и засунула кусочек в рот. Судя по судороге, которая прошлась по ее телу, вкус недалеко ушел от вида.
Вагги молча взяла поднос и вышвырнула его содержимое в мусорку.
Чарли с грустью проводила печенье взглядом, но не стала протестовать.
В аду не было какого-то единого праздника конца года. Бесы и прочие адорожденные праздновали Грехоство, грешники же в зависимости от религии. Декабрь в аду всегда превращался в большой хаос, ведь все уже устали за очередной год страданий, но при этом у них не было какого-то большого праздника, объединяющего все души.
Чарли нравилась идея Рождества, как объединяющего праздника, но за все время существования отеля им так и не удалось провести ни одну вечеринку — то они перестраивали здание, то отсыпались после столкновения с Воксом, то Хаск и Энджел искупились ровно в декабре и было как-то грустно праздновать без них… Но в этом году Чарли была твердо намерена создать праздничную атмосферу.
Она отправила Ниффти делать генеральную уборку, Бакстер выращивал в своей лаборатории елку, а Аластора они общими усилиями выгнали на улицу покупать украшения для отеля. Ангелы обещали принести основные угощения на стол, но Чарли горела идеей сделать какие-нибудь дополнительные сладости.
— Давай снова, — наконец вздохнула она. — Будет нечестно, если Эмили принесет нам вкусняшки, а мы накормим ее горелым печеньем.
— Может в этот раз будем следовать рецепту? — Предложила Вагги. — Или найдем другой?..
— Хорошо, давай заново… — Кивнула Чарли.
Они еще раз прочитали рецепт и начали замешивать тесто. Вагги сверялась с каждой строчкой, но у них все равно получилась непонятная жижа.
— Не расстраивайся, видимо, готовка это все же не наше, — вздохнула она, когда стало очевидно, что у них ничего так и не получается. — Давай не будем продолжать, а просто закажем?..
— Да обидно как-то, столько продуктов уже перепортили… — пробормотала Чарли, приобнимая ее за талию и оглядывая поле боя. Самый лучший момент, чтобы не дать ей пойти по спирали и аккуратно переключить, так что Вагги обнимает свою девушку в ответ и уже тянется нежно поцеловать ее в щеку, как за их спинами раздается электрический треск.
На входе в кухню стоит надутый Вокс собственной персоной.
— Я же просила тебя пользоваться входной дверью! — Рявкнула Вагги, расстроенная из-за того, что их прервали.
— Не помню, чтобы я начал слушать твои писки, ангелочек, — парирует Вокс и, оглядев их, расплывается в улыбке кота, обожравшегося сметаны. — А, я кое-чему помешал?
Вагги открывает было рот, но Чарли уже радостно улыбается:
— Вовсе нет, мы как раз сражаемся с печеньем. Хотим сделать угощение, но ничего не получается…
— Мда?.. — Вокс скептично осмотрел кухню и брезгливо подошел к миске с тестом. Опустил туда свой коготь и облизнул его. — Фу.
— Эй! — Возмутилась Вагги. — Ты вообще когти мыл?
— Нет, конечно, — поморщился тот. — Лучше скажите нахрена вы кокс с солью смешали?
Вагги хмурится, а затем хватается за банку с надписью «мука». Это точно… не мука. И как они проглядели?..
— Так вот где была последняя заначка Энджела… — несчастно вздохнула она. Ну конечно, на этой кухне нужно было перепроверять все ингредиенты, а не доверять надписям на банках…
— И сода у вас техническая, а не пищевая, — вчитывается Вокс в слова на пачке. — Вы бы еще мелок от тараканов туда добавили, красавицы, — он оглядывает краснеющую как маков цвет Чарли и раздраженную Вагги и театрально вздыхает: — теперь я понимаю, почему не всем женщинам место на кухне. Вы двое точно катастрофа.
— Говори зачем пришел и уебывай, — злится Вагги, которой на самом деле стыдно за свой провал.
Вокс еще раз оглядывает пострадавшую кухню и затем с тяжелым вздохом говорит:
— Давайте договоримся: я помогу вам исправить это недоразумение, а вы поможете мне советом. Без осуждения, этого я уже наелся, — и хоть его тон отравлен сарказмом, Вагги понимает, что Вокс сильно чем-то расстроен.
— Ты же знаешь, что я тебя и без условий готова выслушать! — Ласково улыбается Чарли. — Что-то случилось?
— Сначала расскажите, что вы пытались сделать, — отмахивается Вокс, параллельно печатая что-то в телефоне.
Вагги нажала на педаль мусорки, демонстрируя выкинутое печенье.
— И нафига вам это?.. — поморщился он, убирая телефон в задний карман.
— Рождественская вечеринка же, — напоминает ему Чарли. — Мы хотели чем-нибудь угостить наших гостей.
— Рождество — это индейка и яблочный пирог, — выдал Вокс так, как будто рассказывал им из каких букв состоит алфавит. — Хотя, конечно, забыл с кем разговариваю… падший ангел и принцесса Ада. Существа, ничего не понимающие в традициях.
— Основные блюда принесут ангелы, — не смутилась Чарли. — Мы хотели что-нибудь сделать в ответ.
Вокс скривился и начал открывать шкафы и проверять имеющиеся ингредиенты, доставая одно и убирая другое на свой вкус. Затем он вытянул свой телефон из кармана и начал там что-то набирать, периодически задумчиво смотря в потолок и загибая пальцы.
— Ладно, дамочки, время настоящего шефа спасти вашу кухню, — наконец говорит он, скидывая с себя пиджак и закатывая рукава рубашки. — Тащите фартук.
— Ты что, готовить умеешь? — Нахмурилась Вагги, пока Чарли побежала выполнять поручение.
— Три года утреннего шоу по воскресеньям, — отдал честь Вокс. — Я был любимцем домохозяек.
— Позер, — фыркнула Вагги.
Чарли тем временем нашла третий фартук и протянула его Воксу. Он быстро оделся и начал давать им указания. А через пару минут в двери отеля позвонили, и курьер принёс им еще несколько пакетов с ингредиентами.
— Не много?.. — Задумчиво спросила Чарли.
— Вы, постояльцы, ангелы, гости, — перечислил Вокс. — Хорошие сладости улетят со скоростью света.
Они отвлеклись на шелест одного из пакетов, и Вокс брезгливо достал оттуда Френка.
— Это что… яйцо?.. — Спросил он, с интересом разглядывая причудливое существо.
— Привет, я Френк! — Заулыбался тот, счастливо размахивая рукой.
— Говорящие яйца, что только не придумают в адской кулинарии… — вздохнул Вокс и посадил Френка на столешницу.
— Это не еда, это наш друг, — неловко рассмеялась Чарли. — Он один остался после того, как сэр Пентиус был искуплен.
Вокс скептично оглядел яйцо и пересадил его на полку повыше.
— Знаешь сказку про Шалтая-Болтая, Френк? — Серьезно спросил он.
— Нет! — Счастливо ответил Френк, болтая своими маленькими ножками.
— Шалтай-Болтай сидел на стене, болтал ногами и пел песенки, а потом ебнулся вниз и раскололся в яичницу, — с плохо скрываемым садизмом ответил Вокс. — Если не хочешь оказаться в тесте или упасть, то сиди смирно и не отсвечивай.
— Вокс! — Возмутилась Чарли и полезла доставать Френка с полки, но у нее ничего не получилось. Вагги расправила крылья и сняла яйцо сама, пересадив его на столешницу подальше от готовки.
— Ну ладно вам, просто шутка, — фыркнул тот.
— Никаких шуток над нашими друзьями! — Прикрикнула Вагги, и тот демонстративно поднял руки, капитулируя.
Они начали с печенья, и Вокс хорошо поставленным голосом действительно им объяснил как сделать правильное тесто, разогреть духовку и не сжечь собственные старания. Он был сосредоточен и терпелив, не отвлекался на лишние перепалки, и только когда первый противень был поставлен в духовку, он взял перерыв и устало потянулся.
— Запомнили?..
— Да, спасибо! — улыбнулась Чарли. — Так может все-таки расскажешь, что случилось?
Тот поморщился, уже не уверенный, что хочет рассказывать о чем-либо.
— Ну же, — подбодрила его Вагги. — Мы ведь договорились без осуждения.
Вокс снова потянулся к телефону, но, проверив экран, тут же убрал его обратно в карман.
— Я, правда, одержим Аластором? — Спросил он. — Мне казалось, что если я не испытываю к нему ненависти, то все нормально.
— А ты одержим? — Мягко спросила Чарли. Вокс пожал плечами.
— Нет?.. Просто мы иногда общаемся теперь. Он попросил меня поучаствовать в завтрашнем эфире, и я согласился. Почему бы и нет? Это просто работа, — он взмахнул руками. — Мне рейтинги, ему слушатели, это же так просто! Какого хрена он начал орать на меня при сотрудниках?!
— Кто, Аластор?.. — Не поняла Чарли.
— Да причем тут Аластор? — Нахмурился Вокс. — Вал, конечно!
Повисла небольшая пауза, пока Чарли пыталась подобрать слова.
— Валентино?.. — Наконец, недоуменно спросила она.
— Да! — Расстроенный голос Вокса пошел помехами. — Любое упоминание Ала, и Вал слетает с катушек.
— А Вельвет? — Осторожно спросила Чарли.
Вокс удивленно посмотрел на нее:
— Причем тут Вельвет? Она ругается, конечно, но ей в целом плевать. Проблема с Валом — он ревнует. Это вообще-то смешно, я сплю только с ним последние пятьдесят лет, а он мне предъявляет за Ала! Сам трахает все, что красиво лежит, —пробурчал он. — Я даже Даста терпел! Но как только разговор заходит об Аласторе — все, взрыв! — Он сам не заметил, как начал распаляться и трещать молниями. — Мне что, наизнанку вывернуться, чтобы он понял, что для меня нет никого, кроме него?!
Его слова повисли в полной тишине, и он обернулся и понял, что Вагги и Чарли удивленно смотрят на него.
— То есть… — Он кашлянул и одернул фартук. — Вы этого всего не слышали, — он по привычке начал гипноз, но, вспомнив, что на эту парочку его фокусы не действуют, скривился и отвел глаза.
— Подожди… — Чарли улыбнулась как можно приветливее. — Ты… встречаешься с Валентино? Последние пятьдесят лет?
Вокс тут же скрестил руки на груди.
— Встречаюсь. И что такого?
— Ну… Валентино… — Попыталась интонацией показать Чарли.
— Ты спишь с ангелом, годами истреблявшим грешников, — фыркнул Вокс. — Боюсь, у тебя просто нет права меня осуждать.
Вагги поморщилась, но не стала комментировать. Начинать перепалку из-за Валентино, когда им практически бескорыстно помогли с подготовкой к вечеринке было бы глупо. Чарли же выдохнула и, подойдя к Воксу, положила руку ему на плечо.
— Хорошо, я поняла. Просто ты никогда не рассказывал об этом, — осторожно сказала она, мягко улыбаясь ему.
— Потому что это… Это не для публики, — пробурчал Вокс, отводя глаза. — Это просто я и Вал. Но… Почему он так ревнует?.. Я столько сделал для него, и он все равно продолжает прогибать меня.
Чарли закусила губу, подбирая слова. Вагги тихо вздохнула и сказала:
— Ревность иррациональна, Вокс. Скорее всего он сам понимает это, но ничего не может с собой поделать. Твои отношения с Аластором заставляют его чувствовать себя неуверенно, вот он и пытается отстоять тебя.
— Но это просто эфир! — Всплеснул он руками. — Тем более он уже объявлен, и я обещал, что приду. Как это будет выглядеть, если я скажу, что нет, отменяем все, Вал ревнует? Он что, не понимает, что я только его люблю? Я, правда, вслух не говорил об этом… но вообще-то планирую!
— Все серьезно, — тепло улыбнулась Чарли.
— Ну да, — пожал плечами Вокс. — Просто… Все серьезно, и я знаю, что с его стороны тоже, но мы никогда не озвучивали это. И я дал себе обещание, что если не сдохну, то признаюсь. И вот я здесь, живой, но не могу ничего придумать. И он успел надуться из-за Аластора. Короче, сложно, — он махнул рукой, рассыпая вокруг себя муку. — Вал — мои единственные отношения, у меня даже пары при жизни не было, только короткие интрижки. Я не хочу его потерять.
— Мне кажется, что не надо ничего придумывать, и просто сказать как есть. Мы с Вагги так и сделали.
Вокс тихо фыркнул:
— Боюсь, в нашем случае это не прокатит. Это должен быть… жест. Романтический, трогательный жест. Тем более раз он обижен… — Вокс задумался, не зная, как правильно сформулировать мысль. — Ну типа знаете… Дождь, Вал стоит на вокзале, а я бегу к нему и кричу: «Вал! Не уезжай в Лондон, я не могу жить без тебя!», — он драматично приложил руку ко лбу, оставив на экране след от муки, и закатил глаза. — И он прощает все мои проколы, и тоже говорит, что любит меня больше жизни.
— Кажется, я видела эту сцену во вчерашнем сериале, — кисло сказала Вагги, стараясь выкинуть из головы картинку с Валентино и Воксом.
— Серьезно? — Простонал он, щелкая электричеством.
В этот момент запищал таймер, и все отвлеклись на то, чтобы достать готовое печенье. Оно получилось румяным и душистым, совсем не похожим их предыдущие попытки. Вокс задумчиво кивнул и засунул в духовку новую партию.
— Вообще сейчас время семейных праздников, — ободряюще сказала ему Чарли, аккуратно положив руку на его предплечье. — Может и не надо ничего придумывать, а провести Рождество вместе и поговорить? Что вы обычно делаете в это время?
Вокс пожал плечами:
— Работаем, как проклятые. Праздники для обычных людей — для нас загруженные дни. Плюс еще конец года. Когда эта карусель заканчивается, мы просто заваливаемся вместе спать в гостиной. Никакого праздничного настроения и прочей фигни. Закончилось, и хорошо.
Он когтем нажал на печенье, деля его на три части, и подцепил один из кусочков.
— Вкусно, пробуйте, — девушки тоже взяли по кусочку, и Вагги отметила, что печенье действительно было отличным. Чарли разломила свой кусочек еще раз и отдала половинку Френку, который продолжал сидеть, где оставили, и напевать песенку про Шалтая-Болтая.
— Полагаю, ты не просто так был кумиром домохозяек, — похвалила Вагги. Чарли тут же закивала с набитым ртом.
Вокс хмыкнул и, оглядев еще несколько противней с будущим печеньем, взялся за готовку следующего десерта, чтобы собраться с мыслями и не смотреть на девушек.
— Я кстати за тихую романтику, — призналась ему Чарли, наконец прожевав. — Если уж праздники не для вас. Знаешь, типа свить гнездо из подушек и одеял и устроить там чаепитие.
Вокс приподнял бровь, видимо, пытаясь представить это с Валом.
— Вообще, главное — не обстановка, а само признание. Оно должно быть честным и от всего сердца.
— Главное, чтоб он вообще согласился слушать, — покачал головой Вокс, продолжая возиться с коржом. — Это еще одна традиционная сладость, — сказал он, переводя тему, так как чувствовал себя неловко. — Вам нужно будет доделать ее самим правда, — он показал им пергамент, залитый шоколадом, и свернул его. — Это я отправляю в морозилку, а основной торт я доделаю и положу в холодильник отлежаться. Попросите Аластора помочь, когда будете собирать его. Думаю, он поймет, что нужно сделать.
— Аластор?.. — Переспросила Вагги. — Я вообще не уверена, что он ест что-то… обычное…
— Тогда сами разломайте шоколад и украсьте рулет, — пожал плечами Вокс. — Готов поспорить, что он все равно начнет нудить, что нужно было мазать сверху кремом, а не замораживать шоколад... Если начнет, пошлите нахуй.
— Спасибо тебе огромное, — Чарли счастливо улыбнулась. — Мне уже как-то неловко упоминать после всех разговоров, но мы ждём вас на нашу вечеринку завтра.
— Я напишу, — вздохнул Вокс, не став в этот раз придумывать остроумный ответ. — Спасибо, что выслушали.
Он был необычно искренним, и Вагги, кажется, начала понимать, почему Чарли так тепло относилась к Воксу.
На кухне стало совсем уютно — теперь здесь разносился запах имбиря, корицы и шоколада. Вокс закончил возиться со своим рулетом и убрал его в холодильник. Он больше не продолжал тему извинений и признаний, полностью окунувшись в работу.
Их идиллию прервал какой-то жестяной звук из коридора, и Вагги, выглянув посмотреть, увидела вернувшегося Аластора и его миньонов, тащивших огромные ведра.
— Сюда-сюда, — указал он на место, где Чарли предлагала поставить елку. Миньоны радостно принесли туда ведра и испарились.
— С возвращением, — помахала ему рукой Вагги. — Ты принёс украшения.
— О да, — улыбка Аластора не сулила ничего хорошего, а потому Вагги решила посмотреть поближе, что он там принёс. Да и кто кладет елочные украшения в ведра?..
Подойдя к Алу, она почувствовала тот же тошнотворный запах, который обычно исходил из его кастрюли, когда он готовил свои стремные блюда.
— Это что, чьи-то внутренности? — Спросила она, поняв, что в ведрах лежало что-то красное и склизкое.
— Конечно, дорогая, что же еще! — Довольно ответил Аластор.
— Мы отправляли тебя купить украшения!
— Ох, не знаю, моя милая Важин, как там праздновали у вас на небесах, а на Земле ритуал украшения ели восходит к древним временам, когда вместо гирлянд использовали сушенные кишки врагов…
Вагги почувствовала, что ее сейчас вырвет, и поспешно сделала шаг назад, чтобы не видеть содержимое ведер.
— Ал, ты ебанулся?! Какие кишки на елке! Мы просили купить нормальных игрушек!
Чарли и Вокс выглянули из кухни на ее голос.
— Ну если тебе так не нравится мой выбор, ты могла бы сходить сама, — расплылся в улыбке Аластор.
— Вы что, его за шариками на елку отправили? — спросил Вокс, подойдя к ним. Он тоже заметил содержимое ведер и поморщился: — Ал, вне квартала каннибалов никто не оценит твои тупые шутки.
— И тебе добрый день, мой старый друг, — улыбка Ала стала еще шире. — Какими судьбами в отеле? Мне казалось, что здесь и ноги твоей не будет.
— Так я уже ухожу, — хмыкнул он.
— До встречи на завтрашнем эфире, — пропел Ал. Вокс кивнул ему и, махнув на прощание рукой Чарли с Вагги, телепортировался через ближайшую розетку. — Итак, когда будет готова елка? Я хочу украсить ее, — продолжил Ал, как только Вокс исчез.
— Я не знаю какого несчастного ты распотрошил, Ал, но этим кишкам не место в отеле, — отрезала Вагги. — Убери их подальше отсюда!
— И ты больше не будешь давать мне идиотские задания? — Ласково спросил Аластор. Ну ведь этого он и добивался, прохвост!
— Не буду, — отрезала Вагги.
— Чудно, — он хлопнул в ладоши, снова призывая своих миньонов, и указал им на ведра. — Если передумаешь, я буду у себя.
И, не дожидаясь ответных реплик, ушел в собственную комнату.
— Думаю, надо написать гостям, чтобы все принесли по елочной игрушке, — предложила Чарли. Вагги только кивнула. Иногда самая простая мысль приходит слишком поздно.